 |
| Женщины килива |
Последние из килива
На юго-востоке от города Энсенада, в Нижней Калифорнии находится последнее поселение килива, одной из коренных народностей относящейся к юманской языковой группе. Народ килива практически приговорен к исчезновению с лица земли.
Арройо де Леон называется
местечко, оно находится вблизи долины Тринидад, в северных отрогах горной цепи Сан
Педро Мартир, на сухой, каменистой земле, называемой Эхидо Киливас.
Раньше вся плодородная
долина Тринидад принадлежала килива, однако постепенно их лишили лучших участков
и начиная с 1971 года они оказались загнанными в угол на самых худших землях.
По мере того, как
мы углубляемся на их территорию все
больше попадается на пути голых скал и утесов, юкки, меските, эхинокактусовэ, опунций,
чойи. Кругом только сушь и колючки, позади остаётся зелень долины и ее полей.
После получасовой
езды по проселочной дороге добираемся наконец до места. Арройо де Леон (Ручей
Льва) называется так потому, что много много лет назад, вздувшийся от дождей
поток унес с собой пуму (которую в этих местах называют львом) и она запуталась
в ветвях дерева меските. Домики, которых здесь и так немного, расставлены
редко. В том месте, которое можно назвать центром, находится маленькая католическая церквушка, зал собраний и два –три дома. Поселок управляется двумя представителями власти -
поселковым комиссаром и главой, или капитаном, который является верховным представителем
народа килива.
ПОСЛЕДНИЕ ИЗ КИЛИВА
Килива – одна из немногих
коренных этнических групп Нижней Калифорнии, которая дожила до наших дней,
однако ее исчезновение неизбежно. Их осталось меньше сотни и они утратили
практически все свои национальные черты и традиции, включая язык, на котором
говорят всего двенадцать человек, из которых самому молодому пятьдесят лет, и
ни у кого их них нет детей, которых можно было бы научить говорить на нем.
Поскольку их так мало, все они являются родственниками между собой, и это
является основной причиной того, что женятся или выходят замуж они за
представителей близкой к ним этнической группы индейцев пай-пай, еще одной
народности полуострова, которая выживает в очень тяжелых условиях. Народность
пай-пай, таким образом, поглощает килива. Иные, кто не женятся, покидают традиционное
окружение, навсегда теряясь в городах. Раньше килива жили в нескольких поселках, но сегодня остался только
этот. Некоторые антропологи говорят, что как носителям физических и культурных черт,
килива осталось существовать не более тридцати лет. Очень печальная
действительность, поскольку на наших глазах исчезает народность и культура,
которая формировалась и развивалась в негостеприимных климатических условиях
Нижней Калифорнии на протяжении нескольких тысяч лет. Однако их исчезновение —
это процесс, который по крайней мере сейчас остановить уже невозможно.
СЕМЬЯ ОЧУРТЕ
В настоящий
момент килива состоят из двух родовых линий: рода Эспиноса и рода Очурте. Семья
Эспиноса рассеивается вследствие браков с пай-пай и переездом своих
представителей в города, а семья Очурте оказалась в тупике, потому что это
четыре брата и сестра: дон Крус 79 лет,
дон Теодоро 77, дон Тринидад 72, донья Сеферина 65 и дон Хосе 55. Живут они на
ранчо Лас Паррас, в семи километрах от Арройо де Леон. В силу своего возраста
вряд ли у кого то их них появятся дети. Это
означает, что когда умрет последний из Очурте, исчезнет их клан и с ним – язык
килива, которым они до сих пор пользуются в своем быту.
ДОНЬЯ СЕФЕРИНА
Дорога до ранчо Лас Паррас довольно таки плохая. Ранчо находится на небольшой возвышенности
внутри лощины, оно представляет собой две хижины, стены которых сплетены из
лозы и скреплены глиной, и есть одно помещение со стенами из листового железа,
оно используется, как кухня. Когда мы
приехали, нас любезно встретил дон Теодоро, единственный из мужчин, кто был в
этот момент на ранчо. Мы спросили про донью Сеферину и он проводил нас в ее
комнату. Состояние, в котором она находится, произвело на нас большое
впечатление: четыре года назад она, упав, сломала бедро, с тех пор так и не
стала ходить, несмотря на три операции, которые перенесла, сделанные на частные
пожертвования. Несмотря на это несчастье, она излучает положительные эмоции и братья
ухаживают за ней с большой заботой. Ее смуглое
лицо с чисто индейского типа чертами хранит былую красоту, с уточенными чертами
и спокойным взглядом.
КЛАДБИЩЕ ЦЕЛОГО НАРОДА
Спустя немного времени
вернулся дон Хосе, он работал в саду ранчо и присматривал за поливом. Он отвел нас
на то место, где килива хоронят своих усопших. После получасовой ходьбы мы добрались
до хребта, откуда Арройо де Леон и вся долина
Тринидад видны, как на ладони. Кладбище кажется заброшенным, на нем 25 могил, каждая
из которых - кучка тщательно сложенных камней с деревянными крестами. Только на некоторых из них есть имя усопшего. Дон
Хосе показал могилы своих родителей и Браулио Эспиносы (Braulio Espinoza), (1899-1982), который был одним из выдающихся вождей килива, ставшим легендой,
потому что всю свою жизнь посвятил борьбе за права своего народа. В День Мертвых
килива приходят сюда, чтобы помянуть родных, которых уже нет, каждый пришедший
ставит свечу на могилах своих родственников, зажигает ее и проводит всю ночь,
присматривая за ней. После кладбища дон Хосе отвел нас на огород ранчо и к источнику,
из которого он орошается. Килива растят здесь
тыквы, кукурузу, фасоль, арбузы, морковь и фруктовые деревья: яблони, фиги,
абрикос, персик, сливу и лимон. Кроме этого у них небольшое стадо из 30 коз,
которые обеспечивают их молоком и мясом.
ПОСЛЕДНИЙ ПЕВЕЦ
Кода мы вернулись
к домикам ранчо, там уже был дон Тринидад. Он один из немногих индейских певцов
полуострова, который знает традиционные слова, мелодии и танцы, и не только
племени килива, но и пай-пай и кукапà. По этой причине он пользуется большой известностью
и востребован представителями этих народностей, а так же близких им племен,
проживающих на территории Соединенных Штатов. Он рассказал нам, что начал петь
в возрасте 15 лет, мы попросили его спеть нам что-нибудь, но он не захотел.
Тогда вмешалась донья Сеферина, которая на их языке обратилась к нему с той же
просьбой, и он уважил нас, исполнив песни на языках килива и кукапà. Первая
называлась «Бродит койот на рассвете, охотясь», вторая «Старушка пустившись
плясать, выбилась из сил». Он пел под аккомпанемент своего бубенчика. Медленный
темп и меланхоличная мелодия, наверное, выражала бесконечную усталость, копившуюся поколениями, в борьбе за место под
солнцем, и смирение перед неизбежным концом. После исполнения песен он рассказал
нам несколько индейских легенд и сказок и после этого, поведал о многих традициях народа, которые уже
утеряны.
 |
| Арройо де Леон, фотография SanDiegoRed |
РОД ЭСПИНОСА
После визита на ранчо
рода Очурте, возвращаемся в Арройо де Леон,
чтобы посетить семьи из рода Эспиноса. Сеньора Иполита, которую все зовут Пола,
живет в маленьком домике со своим сыном ей около шестидесяти лет, а ему около
30. Пола обладает ярко выраженной индейской внешностью, очень запоминаются ее
лицо, взгляд и смуглая кожа. Она отлично говорит на килива, пай-пай и испанском. Ее домик из кирпича очень чистый, как и все
дома килива. Рядом с Полой живет ее младший брат, Сирило. Он - «медовик»,
то есть занимается тем, что ищет ульи диких пчел и добывает из них мед, это занятие
одно из самых древних среди индейцев полуострова. Когда мы прощались с Полой, пришел Сирило. Он возвращался из похода в горы, как раз за медом. Он нес ведро, наполненное
медом и воском из улья. И винтовку на плече - «на случай, вдруг увижу косулю», пояснил
он нам. Сирило тоже говорит на килива, но у него нет детей, которые унаследовали
бы традиционную культуру.
Семья Эспиноса Альварес живет в «центре» селения. Их дом, как
и все остальные, чрезвычайно беден, и заходя в него, ощущается, что люди испытывают
нужду в самых простых вещах. Нас встретили сеньоры Глория и Наталия Эспиноса Альварес
и Кармен Альварес Эспиноса. У домика чудесный цветник в котором особенно великолепен
асфодел. Кроме того, у них есть сад с тыквами, яблонями и персиками. Никто из трех
женщин не говорит на килива. Когда мы пришли одна из хозяек готовила дикого кролика,
которого их самый младший брат подстрелил из рогатки в огороде, так что грех
было не полакомиться его мясом.
ЭТНОСУИЦИД
Когда мы вышли из
домика семьи Эспиноса, мы нанесли визит в другие семьи и не смогли не заметить,
как мало детей у жителей поселка. Уже какое-то время назад некоторые ученые заметили
эту тенденцию резкого уменьшения рождаемости
килива. Некоторые говорят, что речь идет об этносуициде, причиной которого стало давление нашего
общества, заставившее народность отказаться от своих привычных форм
существования, перестать ценить самих себя, как представителей своего жтноса,
забыть свои традиции. К сожалению, в Нижней Калифорнии в настоящий момент мало перспектив в отношении
этнического разнообразия, потому что в набор ценностей современного общества не
входит ни языковое разнообразие, ни сохранение традиций, легенд и в целом,
культуры коренных народов полуострова. Происходит, по сути то, о чем говорил один
из килива: «Если мы взрослые, никому не нужны, они (дети) для чего (будут рождаться)?
Лучше прекратить наш род».
ЮМАНСКИЕ ПЛЕМЕНА
На момент прихода европейцев на полуостров
(ими были иезуиты, занимавшиеся христианизацией коренных народов Мексики, появившиеся
здесь 1697 году), в Нижней калифорнии проживали представители четырех языковых групп:
перикý, гуайкура, кочимú и юманы, и подсчитано что на тот момент их численность
составляла около 50 тыс. человек. Первые три ветви исчезли к началу прошлого века,
по причине насаждения миссионерами нового образа жизни. Юманы, проживавшие на севере
полуострова, в основном на территории современного муниципалитета Энсенада, сумели
дожить, или, иными словами говоря, продлить свою агонию вплоть до наших дней,
поскольку оказали упорное сопротивление системе учреждения христианских миссий,
так что их полностью так и не смогли подчинить. Из юманских групп до наших дней дожили пай-пай, килива и кукапá,
все три группы очень маргинализированные, и их совокупная численность сегодня
не превышает 500 человек. Их полное исчезновение не за горами, и самыми первыми
кандидатами являются килива, представителям которых едва-едва удастся вступить
в первые десятилетия XXI века. Юманская группа расселилась на полуострове около 3000 лет назад и
именно они начали заниматься в регионе сельское хозяйство и изготавливать керамику
около тысячи дет назад. По приходу европейской культуры, равновесие с полупустынной
природой полуострова, в котором эти группы находились длительное время,
оказалось непоправимо нарушенным.
Карлос Ласкано Саагун (Carlos
Lazcano Sahagún), «México desconocido»,
2011
Комментариев нет:
Отправить комментарий