Церемония Нового Огня у ацтеков

Страх конца света был свойственен, как и всем людям, представителям месоамериканских цивилизаций, с той лишь разницей, что для некоторых из них  (тех, кто не пользовался календарём длинного счета), мешика, миштеков и некоторых других, эра составляла всего 52 года, по окончании которой мир мог разрушиться или исчезнуть. Почему этот период равен 52 годам?

Дело в том, что коренные народы Месоамерики использовали для измерения времени два календаря. Один, ритуальный, состоял из двадцати сочетаний двадцати «зодиакальных» скажем так, знаков с номерами от одного до 13, что в сумме давало 260 дней, по истечении которых ритуальный год заканчивался. Год второго календаря, гражданского, соответствовал с определённой степенью точности, астрономическому. Он состоял из 18 месяцев по 20 дней каждый, к которым в конце добавлялся коротенький месяц из пяти дней. 18 месяцев носили свои имена, а пятидневка считалась безымянной. Мы будем использовать для ее обозначения слово «nemontemi», безымянные, из языка науатль. Итак, гражданский год из восемнадцати двадцатидневных месяцев плюс пять немонтеми, состоял из 365 дней.

Представим, что в один и тот же день начинается отсчет по обоим календарям, ритуальному и гражданскому. В силу их разной продолжительности очень скоро  ритуальный год закончится, а гражданский будет продолжаться. Разночтение дат будет увеличиваться  до тех пор, пока не произойдет нового совпадения начал обоих календарей.  Это случится не раньше, чем через семьдесят три ритуальных или пятьдесят два гражданских года. Вот почему этот период был столь важным для месоамериканских цивилизаций – заканчивался один период и начинался другой.

Среди народов, населявших Центральное нагорье в Мексике, а так же соседствовавших с ними жителей Оахаки, Мичоакана, прибрежных регионов Мексиканского залива и Тихого океана, бытовало убеждение о том, что мир был последовательно создан и затем разрушен четырежды (четыре периода существования мира назывались Четырьмя Солнцами), божественными близнецами Тескатлипокой и Кетцалькоатлем, и что затем в Теотиуакане мир был создан в пятый раз, наступил период Пятого Солнца. В нем до сих пор живет человечество, и конец его наступит вследствие сильнейшего землетрясения или потому что солнце погаснет. Этого последнего события боялись по окончании каждого пятидесятилетнего периода, называемого «связкой лет» (xiuhmolpilli) и особенно этот страх усиливался в безымянные дни-немонтеми последнего года. Подготовка к окончанию периода начиналась примерно за год: люди начинали делать всевозможные запасы, в соответствии с тем, чем был богат регион, где они жили и своими собственными возможностями. Прежде чем начнутся немонтеми последнего года, нужно было собрать как можно больше всякого рода провизии и имущества.

Церемония зажжения Нового Огня. Бурбонский Кодекс,
репродукция из испанской Wikipedia. 

Бытовало поверье, что в дни немонтеми последнего года в мир живых являлись чудовищные тцитциниме (tzitzinime), женщины, умершие при родах, превратившиеся в чудовищ, которые нападали на детей и беременных женщин, чтобы разорвать их на куски. Беременных женщин, по этой причине укрывали в амбарах, заставляя их надевать маски из листьев агавы. В сараях их запирали из-за опасения, что какая-нибудь беременная женщина может превратиться в тцитциниме.

Как только начинались немонтеми, жители деревень и поселков сообща приступали к уничтожению всей домашней утвари, и, возможно, разрывали даже одежду. В последний из пяти безымянных дней, все огни в домах гасились и люди направлялись туда, где совершалась церемония зажжения Нового огня. Это место обычно размещалось вблизи поселков. Если говорить о Мехико -Теночтитлане, то место зажжения Нового огня находилось на горе, называемой сегодня Серро де ла Эстрейя (Гора Звезды), в делегации Истапалапа. Но древние знали его под именем Уицачтитлан. На закате последнего дня эпохи, когда солнце пряталось за горизонтом, всеми овладевала невероятная тревога и сомнения в том, что оно снова взойдет. Наступит ли новый день? Люди в нетерпении и с беспокойством смотрели в небо, пристально следя за движением ночных светил. И в тот момент, когда первые бледные лучи окрашивали восточный край небосклона, возрождались надежды на новый день и новую жизнь., ведь начиналась новая пятидесятидвухлетняя эра.

Но еще в полночь, по словам Бернардино де Саагуна (Bernardino de Sahagún), начиналась великая церемония Нового Огня, ведь необходимо было утвердить порядок Вселенной. Жрец брал в руки свои деревянные инструменты, чтобы добыть искру путем трения: «Дерево, из которого извлекали огонь, было положено на грудь пленного, захваченного на войне, […] открывали внутренности военнопленного, вынимали его сердце и швыряли его в огонь, и оно в нем горело, и все тело потом сжигали» (Fray Bernardino de Sahagún, Historia general de las cosas de Nueva España,tomo II, México, Porrúa, 1956, p.268-274.)

В последний раз перед приходом Конкистадоров Новая Эра началась в 1507 году, церемония началась с зажжения огня на груди пленника, по имени Шьютламин (Xiuhtlamin). Это из его груди брызнул свет, и все присутствовавшие, в знак благодарности, пронзили себе мочки ушей, сделав то же самое своим детям, и этим ритуалом связали две эпохи.

Огонь, зажженный в Уицачтитлане с большой торжественностью, переносился потом жителями Теночтитлана в святилище божества Уитцилопочтли, и после того, как был зажжен там, во все самые важные храмы, большие и малые Мехико – Теночтитлана и Мехико – Тлателолько. Из них огонь разносили в более мелкие святилища городов и их районов, а из этих святилищ, в свою очередь, огонь доходил и до домашних очагов.

На основе статьи Франсиско Гонсалеса Рула (Francisco González Rul), журнал Arqueología mexicana, № 41, 2000.