Черан. Индейская община, объявившая войну наркотрафику

(из книги Х. Хесуса Лемуса «Земля без бога. Хроника безвластия и войны в Мичоакане»

К 2007 году преступная деятельность наркокартеля «Мичоаканская семья» из мексиканского штата Мичоакан была весьма разнообразной – похищения, убийства, торговля людьми, изготовление и распространение наркотиков, вымогательство, рэкет, подкуп, принуждение к незаконной деятельности, манипулирование местными выборами. Помимо этого, Семья занималась планомерным разграблением природных ресурсов штата, изымая у горнодобывающих компаний на побережье часть их добычи с целью продажи за бесценок китайским обрабатывающим предприятиям или захватывая старые шахты, где представители наркокартеля сами организовывали добычу полезных ископаемых.

Но и это было не все – «Семью» весьма привлекали лесные богатства штата, которые во многих местах страны подвергаются незаконной рубке. В Мичоакане картель, как всегда, преследовал грандиозные преступные цели, так что индейские общины штата были практически порабощены наркотрафикантами. Все началось с запугивания – обезглавленные и расстрелянные жертвы создавали атмосферу ужаса среди мирного населения народности пурепеча.

Банды, глубокой ночью появлявшиеся в поселках в горах западной Сьерра Мадре, куда полиция штата никогда даже не знала дороги, добились своего – общинные советы уступили право эксплуатации лесов в пользу криминальных групп.

Но местные главари Мичоаканской семьи не удовлетворились тем, что получили право добычи древесины – они стали отбирать самых подходящих мужчин и молодых людей из местных жителей и отравлять их на лесоповал. Сцена была достойна криминального кино – в поселки прибывали местные главари наркокартеля, выстрелами в воздух запугивали людей, собирая всех мужчин на поселковой площади, и без всяких объяснений отбирали среди них бригады для лесоповала. Каждому из  отобранных выплачивалось 80 песо в день (около 8 долларов по тем временам), рабочий день длился от заката до рассвета. Тех, кто пытался сопротивляться, убивали тут же, на глазах у всех прочих. Вот почему многие жители маленьких деревенек покинули свои родные места вместе с семьями и бежали глубокой ночью куда глаза глядят.

Черан стал первой общиной, объявившей войну организованной преступности. Мужчины этого поселка отказались сдаться на милость боссов Мичоаканской семьи и сделаться рабами картеля. Десятки индейских семей, вынужденных работать на Семью, сначала попытались получить поддержку муниципальных властей. Однако, глава муниципалитета, Роберто Баутиста Чапина (Roberto Bautista Chapina), состоявший в Институционно-революционной партии (PRI) даже не стал слушать жалобы жителей – он сам был частью проблемы.

В 2007 году предвыборная кампания Баутисты Чапины, как и кампании сотен политиков во всем штате Мичоакан, была профинансирована организованной преступностью. В этом случае Мичоаканская семья вкладывала в него деньги с целью прибрать к рукам эксплуатацию леса в Черане, площадь которого была более 20 тыс. га и где стоимость одного бревна составляла в среднем 1610 песо. Роберто Баутиста получил должность мэра только для того, чтобы отдать в руки Мичоаканской семьи природные богатства муниципалитета.

Черан захлестнула волна похищений, краж, вымогательств, убийств. Многие вынуждены были покинуть родные дома и землю. Жалобы жителей муниципалитета были гласом вопиющего в пустыне.  - рост беззакония и правонарушений в Черане губернатор штата Ласаро Карденас Батель (Lázaro Cárdenas Batel) беззастенчиво называл следствием «старых споров и разногласий между соседями». Такая линия поведения губернатора развязала руки Мичоаканской семье – преступники безнаказанно хозяйничали в муниципалитете. Только за период с января 2006 по декабрь 2007 года было зарегистрировано 84 убийства, 56 похищений с целью выкупа и 474 семьи вынуждены были бросить имущество и скрываться, так как главы этих семей были насильно привлечены к работе на наркокартель.

Вместо того, чтобы поддержать жителей вверенной ему территории, многократно заявлявших о преследованиях со стороны криминальных групп, мэр Баутиста решил успокоить их возмущение другими способами. Он начал встречаться с жителями муниципалитета и предложил сделку – экономически компенсировать труд мужчин, занимавшихся рубкой леса. Из муниципального бюджета он будет выплачивать каждому работнику лесоповала столько же, сколько ему платила Мичоаканская Семья – 80 песо. Из мэрии 80 песо и столько же от наркотрафикантов, при одном условии – никаких жалоб, ни публичных заявлений. Никто из пострадавших не согласился на это предложение.

В министерстве юстиции штата Мичоакан жалобы черанцев слушать не захотели. Представители Семьи между тем усилили террор – те, кто встречался с мэром были приговорены. Список из двадцати три несогласных стать рабами наркотрафикантов был подготовлен и передан в управление муниципальной полиции, откуда быстро перекочевал в руки главаря местного подразделения Семьи. И один за другим стали появляться мертвые тела тех, кто громко обвинял местные власти и власти штата в бездействии.

Даже до федерального уровня дошла информация о порабощении, в котором жили люди в Черане – представители общины отправили коллективное письмо Министру внутренних дел в конце 2007 года. Однако документ был получен только отделом сопутствующих судебных документов, ответа от министра, Франсиско Хавьера Рамиреса Акуньи (Francisco Javier Ramírez Acuña) так и не последовало. Двери официальной резиденции Лос Пинос в Мехико, куда водворился Фелипе Кальдерон Инохоса (Felipe Calderón Hinojosa), избранный президентом страны за год до этого, с обещанием что всем мичоаканцам во время его президентства будет житься расчудесно, так ни разу и не открылись для комиссии общинников Черана, которые упорно продолжали ходить по инстанциям в надежде, что хоть какая-нибудь власть выслушает их и поможет.

Заинтересованность Мичоаканской Семьи контролировать леса Черана был не только экономической, но и логистической – наркотрафиканты намеревались разместить сеть подпольных лабораторий по производству синтетических наркотиков в горной части штата. Из Черана эти психотропные вещества проще было переправить к торговым путям, начинающимся в столице, Морелии и городах Уруапане, Сакапу и порту Ласаро Карденас на Тихом океане. Об этих планах Семьи заявили все те же представители черанской общины - их наркотрафиканты заставили доставлять мулами оборудование для подпольных лабораторий в предназначенные для этого места.

В начале 2006 года представители организованной преступности заставили работать на себя около 890 человек (мужчин, юношей и детей), угрожая им смертью или похищением членов их семей.  И Федеральные власти об этом знали – CISEN, Национальный разведывательный центр исправно информировал их о том, что происходило в Мичоакане. А к концу 2006 года почти половина тех, кого наркотрафиканты заставили работать принудительно, покинула муниципалитет вместе со своими семьями.

11 декабря 2006 года мичоаканец Фелипе Кальдерон, вступивший в права президента республики всего за несколько дней до этого, объявил о начале войны с наркотрафиком. В Мичоакане были развёрнуты около семи тысяч представителей вооруженных сил. Ни одно из вооруженных подразделений не было послано в Черан. Представители индейской общины в отчаянии смотрели на то, как их существование между жизнью и смертью упорно игнорируется властями.

Несколько раз в муниципалитете появились патрули, с тем, чтобы отыскать и задержать индивидов, предположительно связанных с организованной преступностью. С декабря 2006 по декабрь 2007 года федеральное правительство задержало, в качестве подозреваемых в совершении различных преступлений 552 представителя индейских народностей, большинство из них – по указаниям, поступившим от муниципальных властей в Черане, Сакапу, Нагуатцене, Парачо и Уруапане.

В марте 2010 года федеральное правительство объявило об успехе, достигнутом в борьбе с организованной преступностью – было арестовано 121 199 человек. Только власти не уточняли, что для ареста зачастую не требовалось никаких доказательств кроме предположений агентов криминальной полиции. За весь президентский период Кальдерона было задержано 228 678 человек по подозрению в связях с организованной преступностью, 171 101 из них были помещены под следствие в федеральных центрах лишения свободы, а к 2015 году 79 329 человек были уже на свободе, так как Генеральная прокуратура не нашла доказательств их участия в незаконной деятельности.

Большинство таких задержанных в горной части Мичоакана были индейцы, порабощенные преступными группировками, в том числе и самые активные люди, возмущенные беззакониями и отчаявшиеся, безуспешно просившие помощи у властей. К началу 2015 года всего одиннадцать из 552 задержанных ранее индейцев оставались под следствием, которое затянулось намеренно долго.  Ни один из подозреваемых в связях с наркотрафиком не был обвинен на основе признания – обвинения фабриковались без всяких оснований и без доказательств, за исключением наводок, поступающих из официальных органов.

В Черане негодование жителей все усиливалось и вскоре достигло предела. Люди начали нарушать официальные распоряжения, поступавшие от муниципальных властей, относившиеся к регламентированию на местном уровне. Все, кто так или иначе пострадал от действий организованной преступности, начали объединяться и вооружаться, чтобы охранять въезды в свои районы, преграждая доступ преступным группам. Первый случай сопротивления жителей Черана наркотрафикантам произошёл ночью 5 декабря 2007 года, когда разъяренная толпа, вооруженная палками и мачете преградила путь вооруженной группе, которая пыталась силой забрать двух соседей из их домов. Индейцы ответили градом камней на пулеметные очереди, которые вслепую в темноте выпускали одну за другой киллеры картеля. Преступникам пришлось убраться восвояси пешком – пикап, на котором они приехали, был подожжен черанцами.

Событие не привлекло большого внимания властей штата, только федералы, части которых были развернуты Кальдероном в ходе войны с наркотрафиком появились в посёлке на следующее утро, сделали фотографии сожженной машины и вернулись туда, откуда приехали. Никто не зарегистрировал никаких заявлений от жителей общины, которые так и не разоружились, никто не поинтересовался о причинах, по которым собралась толпа. Мэр Баутиста заверил общественность, что речь шла о разборке между представителями разных районов в городке.

Тем временем хищническая эксплуатация леса в Черане продолжалась полным ходом. В начале 2008 года, в атмосфере открытой конфронтации между общинниками Черана и криминальными элементами, около 20 тыс. гектаров из 27 тыс. официально числившихся в кадастре, было уже уничтожено. Десятки грузовиков, нагруженных бревном-кругляком, спускались с гор, не встречая никаких препятствий, ни проверок со стороны властей. Меньше чем за два года у черанцев отняли их практически единственный источник существования.

Требования индейцев Черана положить конец разграблению их природных богатств достигло наконец конгресса штата, палаты депутатов. Власть обновилась и с ее сменой ожили надежды, что вместо глухой к взываниям людей администрации Карденаса Бателя новая власть как-то поможет пострадавшим от наркокартеля. Тем не менее, просьба о помощи покончить с организованной преступностью в Черане была похоронена в бюрократической волоките. Предложение общинников Черана было простым – назначить комиссию из законодателей, которая была бы способна выслушать все жалобы и недовольство жителей муниципалитета. Однако мичоаканским депутатам это показалось слишком сложным делом, и они просто проигнорировали нужды избирателей.

Столкнувшись со слепотой и глухотой местного конгресса, черанцы обратились в Министерство внутренних дел Мичоакана, но и там их ждало то же самое – полное равнодушие. Блуждая по кабинетам власти (делегаты из Черана побывали в Министерствах образования, юстиции и общественной безопасности), они добрались и до губернаторского дворца, где заседал недавно выбранный Леонель Годой (Leonel Godoy). Результата так и не было.

Требования черанцев попали и в СМИ. В редакции главных газет штата, расположенные в Морелии был разослан манифест, в котором информировалось о вакууме власти царившем в горном регионе, населенном пурепеча, подчеркивалось отсутствие всяческого интереса со стороны властей штата решить проблему безопасности. Сообщалось о расхищении природных богатств криминальными группами и подчеркивалось рабство, в условиях которого жили сотни индейцев. Многие директора изданий, получив манифест поступили так, как обычно делали в случае новостных кризисов – буквально запросили разрешение у недавно назначенного Министра внутренних дел штата Фиделя Кальдерона Торребланки (Fidel Calderón Torreblanca) на то, чтобы обнародовать документ.

Правительство штата рекомендовало не публиковать манифест, выражавший точку зрения черанцев. Вместо этого газетам было предложено выгодное сотрудничество с новой администрацией – масса рекламных объявлений от официальных органов по ценам, которые никакая частная компания не смогла бы оплатить. Так голос индейцев был заглушен ревнителями свободы выражения идей. Всего в нескольких периодических изданиях местного муниципального распространения в Уруапане, Саморе и Сакапу и Ласаро Карденасе была опубликована драма, которую переживали индейские общины в горных районах. В столичных газетах новости об индейцах появлялись, только если речь шла о каком-то особенно жестоком кровопролитии.

Активистами, составившими заявления о криминализации муниципалитета и петиции протеста против бездействия власти, были бывший мэр Черана и преподаватель Леопольдо Хуарес Урбина (Leopoldo Juárez Urbina), медработник Пласидо Фабиан Амбросио (Plácido Fabián Ambrosio) и представители общины Тирсо Мадригаль (Tirso Madrigal), Сантьяго Сеха Алонсо (Santiago Ceja Alonso) и Давид Кампос Масиас (David Campos Macías). Все они уже не раз вступали в споры и противодействие мэру Баутисте и обращались к нему с публичным требованием о том, чтобы представители муниципальной полиции не вели себя как бандиты. Они так же затребовали у властей штата, чтобы была произведена ревизия оружия муниципальных полицейских, с целью доказать, что оружие некоторых было использовано для убийств черанцев, отстаивавших права на свой лес.

Своей активностью они подписали себе смертных приговор. 9 мая 2008 года был найден мертвым Хуарес Урбина. Его останки были обнаружены на земельном участке недалеко от дороги Аранса – Черан, в муниципалитете Парачо. Накануне Хуарес Урбина встречался с представителями соседнего индейского муниципалитета Нагуатцен, где осуждался вопрос о создании совместных дружин, чтобы охранять лес, который делят оба административных образования. Но домой он не вернулся, его похитила группа наемных убийц, предположительно, при поддержке муниципальных полицейских Черана. Урбина стал весьма неудобной личностью для местной администрации и правительства штата, в особенности после того, как организованные им люди заняли здание мэрии Черана – это было сделано как мера давления на конгресс штата, с тем, чтобы тот объявил о фактическом вакууме власти ( это случилось после протестов, последовавших за убийством одного молодого человека муниципальными полицейскими).

В насильственном исчезновении и убийстве общественность Черана обвиняла мэра Баутисту. Правительство штата не захотело организовать расследование и люди снова вышли на протесты. Жители городка перекрыли шоссе Карапан - Уруапан и задержали две машины Федеральной электрической компании и четыре машины, принадлежавшие частному бизнесу. Разъярённая толпа пыталась линчевать одного из братьев мэра. Только после этого правительство штата начало переговоры с общинниками. В муниципалитет был направлен отряд полиции, чтобы избежать столкновений между представителями местной администрации, муниципальными полицейскими и возмущенной общественностью.

В Морелии губернатор Годой уверял, что причиной смерти Урбины являются политические разногласия, приведшие к кровопролитию. Якобы, Урбина из-за того, что проиграл на выборах кандидатов в мэры от Революционно-демократической партии PRD, затем выдвинул свою кандидатуру на пост мэра от Партии социал-демократической инициативы, и проиграл вторично кандидату от Институционно-революционной партии PRI Роберто Баутисте. Это, конечно, никак не объясняло его убийства, но оказалось достаточно, чтобы замять дело.

Медработник Пласидо Фабиан Амбросио был убит у своего дома двумя пулями 9 мм калибра, выпущенными ему в голову вооруженными преступниками в пикапе – это случилось 4 октября 2009 года. Амбросио вышел из дому около десяти вечера всего лишь, чтобы закрыть ворота. Убийцы скрылись и так поспешно, что никто из трехсот полицейских, направленных в Черан полицией постановлением властей штата, их не заметил.

Насильственные исчезновения других активистов, выступавших против смертоносного присутствия наркокартеля в Черане довели на крайности жителей муниципалитета. В прокуратуру штата были поданы заявления с требованием расследовать убийства и похищения, с указанием возможных причастных лиц, однако, результата по-прежнему не было. Вернее, стало только хуже – начались преследования недовольных. Некоторые из членов индейской общины были объявлены наркотрафикантами, против них возбудили дела. Многие сдались и покинули родные края, мигрировав в Нижнюю Калифорнию и Сонору.

В период с 2009 по 2011 год в Черане произошло восемь насильственных исчезновений и двадцать семь убийств – все эти преступления были совершены по отношению к людям, пытавшимся отстоять права на собственный лес и защититься от вторжения представителей Мичоаканской Семьи. Список убитых индейцев пополнился именами людей из других мест, в основном, с территории гор и побережья, где проживает народность науа – там Семья организовала контроль над шахтами и горнодобывающими предприятиями, расположенными на землях или принадлежавшими общинам коренных жителей.

Индейцев науа с побережья Тихого океана преступники преследовали и убивали по той же причине, что и черанцев из горного региона пурепеча – те пытались защитить свою землю и семьи и отказывались просто так отдать природные богатства в руки организованной преступности. Похожая ситуация была и в озерном регионе штата - вблизи озера Патцкуаро. Однако, несмотря на похищения и смерти активистов ни федеральное правительство, ни власти Мичоакана не предприняли ровным счетом ничего. Мичоаканская комиссия по правам человека была создана, чтобы дать работу дружкам губернаторов, которые никогда даже не выступали в судах, так что большинство случаев исчезновения активистов даже не регистрируются в этом органе.

Более того – к ряду случаев насильственного исчезновения людей в Мичоакане преступные группировки не имеют отношения – свидетели заявляют, что это дело рук федеральных вооруженных сил. Их руками губернаторы избавлялись и продолжают избавляться от неугодных им лиц и оппозиционеров еще со времен Грязной войны.

Глядя на бездействие властей, слыша молчание прессы, беспомощные перед криминальным и политическим беспределом (в регионе тем временем появился новый картель – Рыцарей тамплиеров, криминальные элементы воспринимали индейцев, как свою собственность), черанцы понимали, что помощи ждать неоткуда. Единственное, что им оставалось – взять власть и правосудие в свои руки.

15 апреля 2011 года черанцы объявили свой муниципалитет автономным. Этому предшествовали спонтанные действия группы из десяти местных женщин, которые в тот же день сумели остановить один из сотен грузовиков, возивших ворованную древесину через поселок – они преградили путь браконьерам без всякого оружия.

В то время на всей остальной территории штата вовсю шла подготовка к выборам и соперничающие картели – Тамплиеры и остатки Семьи – состязались друг с другом в запугивании и подкупе населения, чтобы поставить у власти свои людей, Черан принял прямо противоположное решение. Жители объявили о том, что не признают больше муниципальную власть, представитель которой принадлежал к Институционно-революционной партии, ни власть штата (и Революционно-демократическую партию, которая ее представляла). Это был их ответ на запросы, заявления, ходатайства, не рассмотренные правительством. Индейцы создали собственную организацию, опираясь на обычаи и традиции, чтобы власть Черана представляла всех ее жителей без исключения. Сначала в Черане была выбрана комиссия для управления и был назначен июнь 2012 года для выборов собственного общинного правительства.

Коллективное самоуправление Черана было признано и поддержано сначала католическими священниками, принадлежавшими течению Теологии освобождения епископата города Саморы. Это стало мощным импульсом и обеспечило моральную поддержку многих других индейских общин нагорья пурепеча. Епископат Саморы в тот период возглавлял епископ Хавьер Наварро Родригес (Javier Navarro Rodríguez). Так же мощная поддержка самоуправлению Черана поступила от мексиканской провинции Компании Иисуса (ордена иезуитов).

Первым действием автономной власти Черана – официальные органы никак не выразили своей позиции в отношении того, что там происходило – было выдворение из муниципального дворца и с территории муниципалитета мэра Баутисты. Вместе с ним персонами нон-грата было объявлено несколько лиц, с которыми он сотрудничал. Народ, возглавляемый Главным советом, завладел зданиями местной власти, где обосновались органы самоуправления. Начали с применения мер по улучшению муниципальной безопасности – были созданы группы самозащиты, дежурные группы, патрулирующие территорию и установлены баррикады на въездах в городок, чтобы воспрепятствовать проникновению посторонних. Уставшие от безвыходной ситуации, общинники создали бригаду лесной охраны. Ее участники задерживали тех, кто занимался незаконной рубкой леса под прикрытием наркотрафикантов. Действия ее были более чем эффективными – меньше чем за пять часов удалось задержать пятнадцать рубщиков, их доставили на главную площадь городка, где состоялся общественный суд в соответствии с традициями. Их признали виновными, еще немного и их бы линчевали. Но тут как по волшебству, в дела муниципалитета вмешалось вдруг правительство штата, игнорировавшее Черан до этого – пятнадцать человек были спасены полицией Мичоакана.

Напряжение между Чераном с его органами самоуправления и правительством штата все возрастало. Бандитские группы отреагировали на самоуправление постоянными атаками на индейские баррикады. Криминальные ячейки и выдворенные с территории городка муниципальная полиция объединились и начали нападать на общинников. В одном из таких столкновений оказался ранен Эухенио Санчес Тьяндон (Eugenio Sanchez Tiandón), один из лидеров движения за автономию. Преступники похитили Армандо Эрнандеса Эстраду и Педро Хуареса Урбину – позднее их обнаружили мертвыми. И несмотря на это кровопролитие власти штата не желали замечать всего, что творилось в Черане.

Весь поселок вооружился дубинами и мачете. С приходом ночи зажигались костры, и вокруг них собирались жители, чутко прислушиваясь и присматриваясь к темноте. Семьи старались держаться вместе – женщины около мужчин. Разлучались только, когда женщины готовили ужин, а мужчины отправлялись в дозорные рейды. Ночью все три въезда в поселок, загороженные баррикадами, охранялись жителями, делавшими неслышные обходы, безмолвными, как призраки, еле заметными в темноте. Положение, которое иначе как осадными не назовешь, продолжалось двадцать один день. Местная пресса, однако, почти не удостоила вниманием происходящее. Но, черанцам повезло. Они попали в полосу внимания международных СМИ.

Когда испанские, североамериканские и итальянские журналисты приехали в Черан, чтобы услышать из первых уст о том, что там происходило, местная пресса тоже собралась вблизи, чтобы удовольствоваться крохам информации от новости, эхо которой распространилось глобально.

Информационный повод мирового масштаба заставил шевелиться наконец-то правительство штата – была определена группа из семидесяти полицейских, в задачу которых входила помощь местным жителям в обеспечении безопасности и противодействию незаконной вырубке леса. Тем не менее, и с присутствием этих новых полицейских убийства и похищения не прекратились. «Движение за мир, справедливость и достоинство», основанное поэтом, журналистом и общественным деятелем Хавьером Сиcилией (Javier Sicilia) была первой общественной организацией, которая заговорила о происходящем в Черане. 27 июня 2011 года состоялась встреча ее представителей и общинников Черана, на ней стороны договорились о взаимной поддержке, которая заставила Национальную комиссию по правам человека отреагировать на ситуацию.  В конце декабря ею был составлен отчет от нарушениях прав человека в Черане, который затем был направлен в Палату депутатов национального конгресса. Но законодатели бросили дело в долгий ящик, как и все остальные требования о безопасности и справедливости из Мичоакана.

2012 год был встречен в Черане с еще большим желанием избавиться от какого бы то ни было влияния властей, принадлежащих к коррумпированным политически партиям. 22 января после созыва для формирования автономного управления, был учрежден Главный Совет Черана, состоявший из трех человек от каждого из четырёх районов городка. Члена совета в каждом районе были избраны народными собраниями. Выбора состоялись на главной площади, в присутствии всех совершеннолетних черанцев.

Муниципальная автономная власть была признана высшим органом по принятию решений об общественном благе, безопасности, разрешении споров общинников и принятии постановлений об имуществе.  Так же было принято решение, что от народного законодательного органа будут в ведении шесть комиссий: муниципального управления, закупок, надзора и исполнения правосудия, гражданских дел, социальных, экономических и культурных программ, районов муниципалитета, общественной собственности.

Так же было принято решение больше не участвовать в политических выборах, и не допускать ни предвыборных кампаний, ни присутствия кандидатов от политических партий на территории муниципалитета.

Первыми выборами, в которых жители муниципалитета отказались участвовать, стали выборы 1 июля 2012 года, на которых избирался президент страны, сенаторы и депутаты. Вместо этого было принято решение организовать музыкальный и культурный праздник, где чествовалось Слово, как способ взаимного понимания между людьми. 

Несмотря на автономию и самоуправление, объявленные в муниципалитете, организованная преступность не ослабила своего натиска. Столкновения между черанцами и участниками вооруженных банд продолжались. Лидер общины Хесус Себастьян Ортис был найден мертвым после того, как его похитили и о нем не было вестей неделю. Так же прокуратура юстиции объявила о смертях черанцев Урбано Масиаса Рафаэля (Urbano Macias Rafael) и Гуадалупе Херонимо Веласкеса (Guadalupe Gerónimo Velázquez) , они пропали без вести за два дня до того, как их нашли убитыми около одной из сельских дорог. Автономное правительство заявило о сговоре, в который вступили полиция штата, назначенная для надзора за местностью, и представители организованной преступности, опустошавшей регион. Поэтому из индейской зоны были выдворены все полицейские, совсем недавно приставленные смотреть за порядком. По территории муниципалитета был разрешён исключительно проезд, да и то только периодически появлявшимся патрулям вооруженных сил (в Мичоакане была объявлено боевое противодействие наркокартелям, но по сути все ограничивалось случайным рейдами военных по региону).

В мае 2014 года община и автономное правительство Черана нанесли новый удар властям штата (губернатор и конгресс штата все это время не желали признавать их законность, так что с политической точки зрения жители Черана были для них мятежниками). Как бы ни стремились власти сдержать инициативу Черана и вернуть все на прежние места, у них это не получилось – Верховный суд нации признал независимый характер черанской администрации и право жителей на свободное самоопределение.

До этого постановления суда конгресс Мичоакана поступил незаконно с жителями муниципалитета, отказав им в праве на консультацию  - их проигнорировали во время референдума по поправкам в Конституцию штата, который состоялся в 2012 году. Депутаты аргументировали это тем, что в муниципалитете не существовало официальной власти, которая организовала бы там консультацию общественности.

Перед этим актом политической изоляции, жертвами которого стали жители единственной независимой индейской общины в Мексике, после конституционной реформы, одобренной конгрессом штата в марте 2012 года, начался иск по оспариванию решения конгресса без принятия во внимание мнения черанцев, который дошел до Верховного суда Мексики, постановившего в пользу черанцев. Этим решением суда была признана провосубъектность автономного правительства Черана, что давало ему право подавать заявления и иски против губернатора Мичоакана, местного конгресса и против остальных 112 муниципалитетов штата.

Постановление суда было воспринято с энтузиазмом различными индейскими общинами региона. Значимость его была в том, что она открывала возможность для других общинных советов, которые могли образовываться индейцами, на основе общих голосований по обычаям и традициям. Такие советы могли бы считаться официальной властью наравне с мэриями, учреждаемыми на основе политических выборов в соответствии с законами страны.

Индейские общины отпраздновали это событие фестивалями и культурными программами в своих поселках.

Отдалившись от политических структур и процессов штата, Черан за три года своей независимости смог сдержать нуклонное наступление организованной преступности, сеявшей повсюду хаос и смерть – количество грабежей, убийств и похищений снизилось до нуля. Школы находятся под контролем Общего совета и в них соблюдается курс из двухсот учебных дней, предусмотренный Министерством образования страны. Центр здоровья, где осуществляется прием врачей открыт ежедневно, по расписанию, которое согласовывает община.

Автономия и правосубъектность открыли Черану возможность требовать в законодательном порядке от правительства штата экономические ресурсы, на которые они всегда имели право и в которых им прежде отказывали. И поскольку ресурсы распределяются по общему решению общины, в Черане отмечен экономический рост и улучшение благосостояния, большее чем в других индейских муниципалитетах, которые управляются официальными структурами, принадлежащими политическим партиям. В качестве примера можно отметить, что количество работ по улучшению городской инфраструктуры, дорог, водопроводной сети, сточных вод, школьной и здравоохранительной инфраструктуры увеличилось в три раза с тех пор, как Главный совет занимается местным управлением. Совет Черана признает, как срочную необходимость, внедрение своей собственной сотовой телефонии, наподобие той, которой пользуются жители индейского муниципалитета Талеа де Кастро в горном регионе Оахаки. Такое внедрение планируется за счет собственных средств муниципалитета.  

Провосубъектность, которой был наделен Главный совет Черана позволила ему в последние месяцы пребывания у власти губернатора Фаусто Вайехо (Fausto Vallejo) начать серию юридических актов, с тем, чтобы получить финансирование, предусмотренное по закону, но которое удерживалось с момента декларации автономии Чераном, поскольку глава мичоаканского Центра по муниципальному развитию, Хайме Марес Камарена (Jaime Mares Camarena) не рассмотрел заявлений черанцев на осуществление работ по развитию Черана. Эти юридические акты Черана стали еще одним подтверждением того, что община полностью осознает свое право на рассмотрение и удовлетворение своих ходатайств в порядке, установленном законом и одинаковом для всех субъектов штата.

И последнее, что стоит упомянуть – это отказ Черана размещать на своей территории полицию, сформированную по принципу Единого командования (при администрации президента Пеньи Ньето было сделано это нововведение с целью избежать вступления в сговор и подкупов местных полицейских кадров представителями организованной преступности). Черану, как и всем прочим муниципалитетам всех штатов страны было предложено, чтобы они распустили свои дружины и вместо этого безопасность была бы поручена полицейским, руководимым из столицы штата. Черанцы, давно утратившие доверие к силам правопорядка, творившим бесчинства на их земле, отказались доверить посторонним обеспечение безопасности. Их основным доводом является то, что собственными силами они смогли добиться полного искоренения преступлений общей юрисдикции в пределах своего муниципалитета. Несмотря на то. что систему Единого командования одобрили 110 из 113 муниципалитетов штата, черанская община заявила, что на ее территории порядок и безопасность будут всегда в руках ее собственных жителей, так как никто не хочет повторения кошмара, который все они пережили.

J.Jesús Lemus. Tierra sin Dios. Crónica del desgobierno y la guerra en Michoacán. - Grijalbo, 2015