Гонсало Герреро (Gonzalo Guerrero), испанский моряк, стал одним из первых европейцев, ступивших на новый континент,
и первым, и, возможно, одним из немногих по сей день, кто ассимилировался в
индейской культуре. Жизнь его весьма примечательна а смерть необычна – он погиб,
сражаясь против испанских конкистадоров, которыми предводительствовал Педро де
Альварадо. Отношение к Герреро в истории сначала было отрицательным – он отрекся
от католической веры, сумел занять одно из высших мест в индейской иерархии,
стал военачальником майя во время завоевания испанцами Юкатана, весьма
враждебно настроенного к конкистадорам. Так что его соотечественники называли его
отступником. В Мексике же он, наоборот, известен, как Отец метисации и герой.
Как бы то ни было, с течением времени его личность и история привлекают все
большее внимание как исследователей, так и людей искусства.
В исторических источниках
Герреро упоминается под именами Гонсало Моряк, Гонсало де Арока или Гонсало де Ароса.
 |
| Гонсало Герреро, испанский солдат. Фото huelvabuenasnoticias.com |
Юность в Европе
Известно, что Герреро
родился, по всей вероятности в Палос Де ла Фронтера, Уэльва, в Испании в семидесятые
годы пятнадцатого века, хотя бытует и другая версия – что он уроженец города Ньебла,
и был современником Висенте Яньеса Пинсона (Vicente Yáñez Pinzón), служившего капитаном на каравелле Нинья в экспедиции Колумба. Дата смерти
Гонсало Герреро известна точно – 13 августа 1536 года он погиб в Пуэрто де Кабайос
(Puerto de Caballos) на территории современного Гондураса.
В молодости Герреро
посвятил себя больше военному делу, нежели морскому. Он служил в качестве стрелка из аркебузы во время
реконкисты испанской области Гранада, в ходе военной кампании, завершившейся 2 января 1492 года, когда войска Католических королей,
под командованием Гонсало Фернандеса до Кордоба (Gonzalo Fernández de Córdoba), «Великого
капитана», заставляют сдаться султана Боабдила, правителя Гранады, что является
окончанием векового исламского присутствия на Пиренейском полуострове, длившегоcя восемь столетий.
В качестве стрелка
из аркебузы Герреро последовал за Великим Капитаном в Неаполь, для участия в
первой итальянской войне, в которой союзные войска испанцев и итальянцев
отвоевывали вышеупомянутый город у французской армии). Именно оттуда Испания начала распространять свое
влияние в Европе и там испанские войска организуют подразделения, которые впоследствии
превращаются в знаменитые испанские терции.
Путешествие в
Америку
В 1508 году, когда
и королева Изабелла Кастильская, и Христофор Колумб уже умерли, Фердинанд Арагонский, вдовец Изабеллы, решает
пересмотреть условия Соглашений Санта Фе (которые Католические короли подписали
с Христофором Колумбом до его первой экспедиции, и которые давали огромную власть
Колумбу и его преемникам во вновь открытых землях) из-за того, что в ходе
экспедиций Колумбов в Новом Свете (самого Христофора и Бартоломе, его брата) их
руководство, тактики и командование спровоцировало мятежи и восстания. Другой целью
короля было ускорение изучения и завоевания вновь открытого материка, поэтому он
объявил о том, что каждый, у кого есть желание и ресурсы отправиться на освоение
нового материка, мог бы получить разрешение на это – с тем, чтобы подорвать монопольность
прав Колумба и его преемников на вновь открытые
земли.
Были созданы новые
административные округа, явившиеся частью так называемого Материкового
Королевства, на замлях расположенных от мысла Де ла Вела (Колумбия) до мыса
Грасиас а Диос (на границе современных Гондураса и Никарагуа). Залив Ураба (Urabá) был установлен естественной границей этих новый образований, Новая Андалусия,
губернатором который был Алонсо де Охеда
(Alonso de Ojeda) располагалась к востоку от него, а Верагуа, которой управлял Диего де
Никуэса (Diego de Nicuesa), лежала к западу.
Примерно в 1510 году
Гонсало Герреро отправился с Диего де Никуэса в Америку, и стал свидетелем
распрей между испанцами, борющимися за власть. Охеда и Никуэса запросили и получили
от Короны специальные разрешения на владение
землей и превратились в непримиримых врагов. Они оспаривали друг у друга земли,
лежавшие на границе их владений, постоянно претендуя на передел в свою пользу.
В особенности вожделенными для них были плодородные земли вокруг залива Ураба. И
хотя ни тот, ни другой не имели специального на то разрешения, они спорили о том,
какими должны быть картографические изображения новых территорий. Они отправляли
королю письмо за письмом, полные обещаний новых земель и расширения
существующих владений, и просьб о назначении губернаторами этих пока еще не покоренных
территорий, а тем временем местное население, порабощенное испанцами, умирало
от непосильного труда на сахарных плантациях, становясь все малочисленнее.
Губернаторы превышали полномочия, занимались произволом, притеснением коренных народов,
нарушая испанские законы, сущестывавшие в то время.
Позднее стало все
чаще упоминаться имя Васко Нуньеса де Бальбоа (Vasco Núñez de Balboa), который принял участие в экспедиции бакалавра и Старшего Алькальда Новой
Андалусии, Мартина Фернандеса де Энсисо (Martín Fernández de Enciso), направлявшемуся на помощь губернатору Алонсо де
Охеда. Тот с семидесятью своими людьми основал поселение Сан Себастьян де Ураба
(San Sebastián de Urabá) в Новой Андалусии, в том самом месте где впоследствии возник город
Картахена де Индиас (Cartagena de Indias). Однако, стычки с представителями воинственных
индейских общин, расположенных поблизости, и ранение отравленной стрелой, полученное
Охедой, заставили губернатора отказаться от дальнейшего освоения новых
территорий. Он отбыл на остров Эспаньолу, оставив вместо себя Франсиско Писарро
(Francisco Pizarro) , до тех пор, пока не прибыла экспедиция Энсисо.
Васко Нуньес де Бальбоа
открыл Южное море, доказав тем самым, что по другую сторону континента существовал
второй океан, и поэтому, идея Колумба добраться до восточных стран, плывя на
запад, была вполне исполнимой.
Нуньес де Бальбоа
основывает поселение Санта Мария де ла Антигуа дель Дариен (Santa María de la Antigua del Darien) в сентябре 1510 года, назначает себя в нем мэром
и распределяет должности городского совета среди своих людей, так например, капитана
Вальдивию он делает главой администрации. Нуньесу было необходимо, чтобы власти
Испании узаконили его военные завоевания, с этой целью он направлял многочисленные
подарки, представлявшие собой различные богатства тех земель, которыми он
намеревался править:
Бартоломе де дас Касас,
«История разрушения Индий», том II, глава 42, стр. 576.
Гонсало Герреро вместе
с Хуаном Вальдивией и капитаном Нуньесом де Бальбоа направляется из Дариена в Санто-Доминго,
в качестве офицера, присматривавшего за рабами и командой корабля Санта Мария
де Барка. Несмотря на то, что Герреро плывет
с Васко Нуньесом, который открыто противостоит Диего де Никуэса, его цель – встретиться
на острове Эспаньола с Диего де Альмагро и представить ему рекомендацию Никуэсы,
с тем, чтобы поступить на службу на галеон Сан Пелайо спущенный на воду в г. Антекера
(Antequera), Испания.
Кораблекрушение
Они отправились из
Дариена 15 августа 1511 года, отчалив при хорошей погоде. Однако, на рассвете
третьего дня пути начался сильный шторм. Летучие рыбы упали на палубу корабля,
что были истолковано, как плохое предзнаменование. Ураганные ветры повредили судно,
гигантские волны смели все с палубы и вскоре неуправляемый корабль занесло на
мель. Кораблекрушение произошло на отмели, называемой Гадюки или Скорпионы,
вблизи острова Ямайка.
... (И) пресек Господь путь Вальдивии, и дал
понять остальным (...) дела, что он делал – достойны вечного горения в аду, потому
что, пустившись в плавание (...) он затонул со своим золотом и своими новостями
на отмелях (...) которые называют Гадюками.
Бартоломе де лас Касас,
Открытие Тихого Моря (из книги «Clásicos» изд-во Jackson, том XXVII, Историки Вест-Индских колоний), стр. 55.
«...(Агилар) сказал,
что, высадившись из лодки, те, кто остался в живых, вскоре наткнулись на индейцев,
один из которых маканой (наступательным оружием,
представлявшим собой длинный шест, снабженный рядами тонких обсидиановых лезвий.
– прим. перев.) расколол голову одному из наших, чье имя не сообщил. Оказавшись оглушенным,
сжимая голову руками, тот убежал в чащу леса, где, столкнулся с женщиной, которая,
перевязав ему голову, вылечила его. Остался вмятина такая явная, что в нее можно
было вложить руку. Он потерял рассудок, не захотел остаться в поселке и по ночам
приходил за едой к домам индейцев. Они не причиняли ему вреда, так как считали,
что их боги излечили его, ведь по их мнению такая чудовищная рана могла быть
вылечена лишь силой кого-нибудь из их богов. Индейцы задерживались поговорить с ним - он не был отталкивающим,
не вел себя злобно. Так он прожил около них три года, до своей смерти.»
Франсиско Сервантес
де Саласар, Хроника Новой Испании, книга I, глава XXII.
В ходе стычки с майя-кокомами
оказалось убито несколько человек.
 |
| Кадр из документального фильма "Между двумя мирами. Гонсало Герреро". (Entre dos mundos. Gonzalo Guerrero) |
Годы рабства
По некоторым
сведениям, оставшимся в живых удалось скрыться в лесу, но, скитаясь, они
истощенные и уставшие, становятся легкой добычей племенем майя тутуль шу, враждовавшими
с кокомами и попадают в город-государство Мани (Maní), этому образованию в то время принадлежала Шаман-Ха
(Xaman Há), современная Плайя дель Кармен (Playa del Carmen). Здесь правитель Ташмар (Taxmar) передает новых рабов своему жрецу Теохому
(Teohom).
Вскоре от истощения и непосильного труда умирают несколько человек и в живых остаются двое - Гонсало Герреро и
Херонимо Агилар.
Агилар в своих воспоминаниях
хорошо объясняет, в чем заключалась его работа, которая, сначала, должна была
быть весьма похожей на ту, которой занимался и Гонсало Герреро:
«..таскать на себе
дрова, воду и наловленную рыбу - и эти тяготы Агилар претерпевал с улыбкой на лице,
ведь он был жив, а жизнь – вещь столь желанная. Конечно же, он был самым низшим
и подчинялся с покорностью, и быстро исполнял не только то, что ему приказывал вождь,
но и любой другой индеец, каким бы малым тот ни был, так что даже если он ел, и
в это время ему что-то приказывали, он оставлял еду и бросался выполнять приказ.»
Франсиско
Сервантес де Саласар, Хроника Новой Испании, книга I, глава XXII.
Херонимо Агилар строго
придерживался своей европейской культуры и религии. В особенности большого
труда ему это стоило потому что он был католических религиозным деятелем (по
одним версиям – помощникам дьякона, по другим – монахом). Часто ему это стоило больших
жертв:
«...Был правитель проницателен и желал
использовать Агилара для дел большей значимости, как впоследствии и получилось.
И видя, что живет он целомудренно, ни разу не подняв даже взгляда ни на одну из
женщин, вождь неоднократно подвергал его соблазнам, в особенности, однажды,
когда он отправил Агилара на море рыбачить ночью и дал ему в сопровождающие
девушку, очень красивую, четырнадцати лет отроду, которой дал задание
соблазнить и привлечь к себе Агилара своей любовью. Дал им гамак, чтобы оба в
нем спали. Придя на берег, в ожидании подходящего времени для рыбалки, которое
наступало незадолго до рассвета,
подвесив гамак к деревьям, индейская девушка забралась в него и начала звать
Агилара, чтобы присоединился к ней. Однако он не поддался ее чарам, сохраняя
свою скромность и умеренность, развел огонь у воды и улегся на песке. Девушка
звала его к себе и дразнила, говоря, что он не мужчина, потому что предпочел
холод ее объятиям и хотя он несколько раз был на грани того, чтобы поддаться
страсти, в конце концов решил во что бы то ни стало победить чувственность и
исполнить обет, обещанный богу – не соединяться с женщиной иной веры, ведь
только так тот мог вызволить его из плена, в котором он находился.»
Вполне возможно,
что Гонсало не был таким послушным, ни таким целомудренным, как католический священник
Агилар, из чего волне логически вытекает, что рано или поздно произошло то, что
отдалило Герреро от его культуры и религии – любовь к индейской женщине, с которой
он создал семью и произвел на свет детей. В этом один испанец разительно отличается
от другого, равно как различается их дальнейшая жизнь. Однако, пока оба были рабами,
дни их проходили очень похоже – в тяжком труде, который, как думали оба, не кончится
до самой смерти.
Однако, Ташмар, вождь,
проникся сочувствием к рабам, и узнав о том, что изнуренные тяжелым трудом оба
они находятся на грани жизни и смерти, призвал их к себе на службу. Известно, что
в этот период испанцы участвовали в стычках тутуль шу с другими майянскими общинами
и в этих столкновениях проявили свои воинские
качества. Также знание стратегии и опыт участия Гонсало в сражениях в Европе сыграло
им на руки – вождь пожелал, чтобы испанцы стали его военными советниками.
Гонсало обучает воинов тутуль шу различным
видам нападения и защиты , разным типам построения – в квадраты и колоннами,
объясняя им преимущества такого ведения боя – не все сразу воины должны
вступать в сражения, а те, чья линия выходит вперед. Таким образом можно дать
возможность отдохнуть тем, кто уже устал, чтобы не отряд не истощил силы
раньше, чем враги. Кроме этого, он сформировал македонскую фалангу для того, чтобы
одержать победу над кокомами, что окружило его ореолом уважения.
 |
| Кадр из документального фильма "Между двумя мирами. Гонсало Герреро". (Entre dos mundos. Gonzalo Guerrero) |
Балам обходился с
Герреро с большой осторожностью, берег его. Однажды, когда Балам в компании Герреро
переходил реку вброд, на него набросился крокодил, и Герреро спас жизнь своему
хозяину, проявиви большую храбрость и ловкость. За этот поступок Балам отпустил его на свободу.
В качестве свободного
общинника майя и воина Герреро принял с большим успехом участие в различных военных
экспедициях. Он все больше ассимилируется со культурой, в которую попал – позволяет
татуировать и нанести ритуальные и отличительные насечки на тело и лицо. Его успех
все возрастает и он доходит на ранга военачальника (накома), женясь на дочери правителя На Чан Кана,
Сасиль Ха, которую так же звали Иш Чель Кан. Когда рождаются дети, он дает свое
согласие на то, чтобы их череп деформировали
по обычаям майя. Это делалось путем
приматывания к голове
новорожденного двух деревянных дощечек спереди и с затылка. Так же он участвует
в воинских обрядах, в ходе которых наносятся ритуальные ранения – это позволяет
воинами продемонстрировать пренебрежение к боли и отсутствие страха смерти. Некоторые
источники утверждают, что Герреро настолько ассимилировался в майянской среде,
что позволил, чтобы его первый ребенок – дочь Ишмо была принесена в жертву в
Чичен-Итце, чтобы умилостивить богов и покончить с нашествием саранчи. Однако,
нет весомых сведений, что такое в самом деле случилось.
 |
| Преображение Гонсало Герреро, рельеф. |
Эрнан Кортес (Hernán
Cortés) отправляется на поиски испанцев
В 1519 году на острове
Косумель (Isla de Cozumel) высаживается экспедиция Эрнана Кортеса, так как до него дошли слухи, что на
нем жили испанцы – пленники майя. Он направляет местным жителям своих посланников
с предложением о выкупе. Вот как это было, по рассказу Диего Лопеса де Когойюдо
(Diego
Lopez de Cogolludo), приводящегося
в его книге «История Юкатана»:
«Хорошим отношением генерала Эрнана Кортеса и спокойным
поведением испанцев, которые никому не сделали ничего дурного, они убедили всех
на острове в своих мирных намерениях (...) В ходе этого доброжелательного общения
с индейцами, некоторые из них дали понять, по словам хрониста Эрреры, что на материке,
вблизи того острова, жили люди, похожие на испанцев, с бородами, которые не
были уроженцами этих мест, посему решил Эрнандо Кортес отправиться на их поиски.»
Берналь Диас дель
Кастийо, наоборот, говорит, что:
«…Так как генерал слышал до этого от солдат, пришедших
с Франсиско Эрнандесом до Кордобой, что индейцы
говорили им «кастилан, кастилан» (искаженное castellano, кастилец, т.е. испанец – прим. переводчика),
показывая рукой на восток, он позвал Берналя Диаса и одного бискайца Мартина
Рамоса и спросил у них, правда ли то, что солдаты говорили. И получив
утвердительный ответ, сказал генерал, что вероятно, на Юкатане были другие испанцы
и было бы неплохо расспросить об этом у индейцев. Приказал генерал созвать
вождей и посредством переводчика индейца Мельчора (который
уже знал немного кастильского языка и язык Косумеля, который тот же самый, что
и юкатанский) спросил у них, знали ли они что-нибудь об этом. Все ответили
одинаково – что слышали об испанцах на этой земле, и что были подтверждения
того, что другие вожди держали их в качестве рабов, и что индейские торговцы с
Косумеля говорили с этим испанцами незадолго до этого и что они находились на
материке, в двух днях пешего пути от острова.»
Эрнан Кортес
отравляет письма потерпевшим кораблекрушение
Кортесу нужны были
переводчики, которые говорили бы на языках региона, поэтому, он решил во чтобы то
ни стало отыскать тех пленников. Он приготовил послания для испанцев с приглашением
присоединиться к его экспедиции, и в этих письмах он указывал для них место встречи:
«Испанцы были очень рады новости [о том, что где-то поблизости есть соотечественники],
и генерал сказал вождям, что наградил бы их, если бы они дали ему людей, чтобы
отыскать их. Тех, которых предоставили ему вожди, он одарил рубашками и бусами
и пообещал дать им больше, когда они вернутся. Вожди сказали генералу, чтобы
отправил с посланцами выкуп для хозяев, чьими пленниками были [испанцы],
чтобы они опустили их, так что им дали множество бус и прочих разных вещей.
Распределил он людей на два меньших судна с двадцатью арбалетчиками и
солдатами, вооруженными мушкетами, ими командовал капитан Диего де Ордас (Diego de Ordaz).
Генерал приказал остальным оставаться на побережье у мыса Коточ (Punta de Cotóch)
ожидая там восемь дней... (…) И письмо, которое
генерал Кортес отдал индейцам, гласило следующее: "Господа и
братья, здесь в Кусамиле, я узнал, что вы находитесь во власти вождя, который
удерживает вас силой. Я прошу вашей милости, чтобы пришли вы сюда в Кусамиль и
для этого направляю корабль с солдатами, на случай, если они понадобятся и
выкуп, чтобы отдать тем индейцам, у которых вы находитесь. И будет корабль
стоять на якоре там восемь дней, ожидая вас. Приходите как можно быстрее, я выкажу вам уважение и поручу работу вас
достойную. Я остаюсь здесь на этом острове с пятьюстами солдатами и
одиннадцатью кораблями. На них я направляюсь с Божьей помощью к поселку,
который называется Табаско или Чакан Потон (Chakan Poton).»
Херонимо де Агилар
добирается до острова Косумель
Берналь Диас дель
Кастийо продолжает так в своей «Настоящей Хронике завоевания Новой Испании»:
«Индейцы, что ушли с письмом от генерала Эрнана
Кортеса, через два дня отдали его испанцу, которого звали Херонимо де
Агилар. Некоторые рассказывают, что они
не осмелились отдать его прямо ему, но его хозяину, который отнесся весьма
подозрительно к тому, что должен был освободить его, так что [Агилар] c
великим смирением предоставил все, что у него было, в распоряжение своего
господина, чего раньше никогда не делал, и, таким образом, не только добился
того, что тот отпустил его на волю, но и дал ему с собой нескольких индейцев-провожатых
и наказал ему, чтобы тот попросил для него дружбы со своей нацией потому что желал
дружить с такими смелыми людьми. Однако Берналь Диас утверждает, что письмо и
выкуп отдали [прямо] Херонимо Агилару,
и что прочитав его, он вздохнул с огромным облегчением (и становится понятно до
какой степени) и что пошел с письмом к хозяину и с выкупом, чтобы тот дал ему
вольную, которую тот ему вскоре дал, чтобы он мог пойти, куда ему
заблагорассудится. Херонимо Агилар, получив освобождение, отправился на поиски
своего товарища, по имени Гонсало Герреро и показал ему письмо и рассказал, что
случилось.»
О том, как
ответил Герреро Агилару, тот же источник сообщает следующее:
«...ответил Герреро: "Брат Агилар, я женат и у
меня трое детей. Считают меня здесь вождем и военачальником, когда случаются
войны, лицо у меня украшено и продырявлены уши. Что обо мне скажут те испанцы, если
увидят меня такого? Ступайте себе с богом…вы же видите, какие милые эти детки. Дайте
же мне на прощанье эти зеленые бусы, что на вас надеты, чтобы я отдал им их и сказал,
что это мои братья отравляют мне их из моей земли.
Женщина, на которой был женат Герреро, которая поняла
разговор испанцев, рассерженная сказала: Посмотрите-ка, с чем сюда заявился этот
раб, чтобы позвать моего мужа и чтобы тот пошел с ним не в добрый час, и все
бросил!»
Снова обратился Агилар к Герреро, прося его, чтобы
тот последовал за ним, и говоря ему, чтобы вспомнил, что он христианин и чтобы не
потерял ради индейской женщины свою душу, и что если он хотел остаться ради
жены и детей, то пусть бы забрал их с собой. Но не послушал этих святых наставлений,
призывавших Герреро (который был моряком, и уроженцем Палоса) отравиться вместе
с ним, и видя его решимость остаться [Агилар
] ушел без него, с двумя индейцами из Косумеля (Кусамиля) туда, где стоял на
якоре испанский корабль.»
Таким образом, Агилар
вернулся к своим, тогда как Герреро предпочел остаться среди майя. Андрес де Тапиа
(Andrés de Tapia) стал первым человеком, который узнал Агилара,
потерпевшего кораблекрушение на корабле Никуэсы. Кортес отправил за ним двух солдат,
на каноэ с несколькими местными жителями, и Агилар, едва увидел
соотечественников, произнес: «Господь, Святая Мария и Севилья!». Такова версия Берналя
Диаса. Сервантес де Саласар также указывает, что Тапиа узнал потерпевшего кораблекрушение,
однако говорит о том, что первые слова Агилара, обращенные к испанцам, были другими:
«[...] и повернув лицо к нашим, сказал им на
кастильском: «Сеньоры, вы испанцы?» Другие говорят, что он спросил: «Сеньоры,
вы христиане?» Они ответили ему, что да, и он обрадовался настолько, что плакал
от счастья [...] Андрес де Тапиа, прервав его речь, подошел к нему и обняв его
с чувством, подал ему руку, чтобы тот поднялся. Прочие тоже обняли его, и так
он пошел в окружении своих товарищей индейцев, рассказывая Андресу де Тапии о
своих приключениях, пока не пришел туда, где был Капитан.»
Борьба против испанцев
и смерть Герреро
Герреро отказался
вернуться к соотечественникам, несмотря на то, что такие возможности представлялись
неоднократно, с разными экспедициями, прибывавшими на полуостров. Напротив, в ходе
завоевательных компаний, предпринятых Грихальвой (Grijalva), Франсиско Эрнандесом
де Кордобой (Francisco Hernández de Córdoba), в 1517 году и Кортесом в 1518 г,
он поддерживал индейцев. В течение следующих лет, по предположениям испанцев, Герреро
тренировал майя для того, чтобы они смогли защитить свои земли. Когда Франсиско
де Монтехо (Francisco de Montejo) в мае 1527 года пересек Атлантику на трех кораблях с 380 солдатами, он столкнулся
с серьезными трудностями во время завоевания Юкатана. Герреро боролся с конкистадорами
Монтехо (отцом и сыном) и военным капитаном их экспедиции – Давилой (Dávila). Гонсало обучал своих воинов как противостоять чужеземцам,
защищая свои земли, советуя не давать передышек и никогда не доверять белым. Земля,
которую они отстаивали, сейчас находится на территории современного муниципалитета Чампотон, в
мексиканском штате Кампече.
«А затем спросил его о Гонсало Герреро, и он
ответил ему, что тот был женат и у него было трое детей, что лицо его было
изукрашено, продырявлены уши и он носил украшение бесоте в нижней губе, что был
он моряком из Палоса, и что индейцы почитали
его, как очень отважного человек; и что за год или чуть больше до этого к
мысу Коточе прибыла экспедиция на трех кораблях, которой командовал капитан
(кажется, это было когда приплыли и мы с Франсиско Эрнандесом де Кордоба (Francisco Hernández de Córdoba)
и он [Герреро] был зачинщиком
войны, которую они нам устроили и что он туда пошел вместе с вождем одного
могущественного народа.»
Барналь Диас дель
Кастийо. Настоящая история завоевания новой Испании, Том I, страница 123, абзац 3.
В июле 1531 года,
капитан Давила отправился с отрядом
своих людей к тому месту, где сегодня находится Четумаль, где, как они
предполагали, жил Герреро и существовали золотые прииски. Тем не менее испанцы
нашли поселение пустым – местные жители оставили его, и, несмотря на то, что
затем он взял в плен нескольких майя, те сумели ввести его в заблуждение,
заставив поверить, что Гонсало Герреро умер естественной смертью. Об этой
сфальсифицированной смерти Давила
отправил отчет конкистадору Монтехо, находившемуся в Кампече.
В
действительности Герреро погиб в 1536 году, когда сражался с отрядами капитана
Лоренцо Годоя – он тогда пришел на помощь со своими людьми на пятидесяти каноэ
вождю Тикамайи, племенного государства, расположенного в нижнем течение реки
Улуа (Гондурас). Стрела, выпущенная из
арбалета попала ему прямо в область пупка и вышла из одного бока, нанеся ему
смертельное ранение. Его воины вынесли его с поля сражения и спрятали в
пальмовой роще. Он попросил их позаботиться о его жене и детях, а также о его
отряде – более тысячи человек – продолжавшим вести бой. Индейцы вынуждены были отступить и так труп
Герреро оказался на территории, захваченной испанцами. Некоторые из солдат
Годоя засвидетельствовали это – он был одет, как майя, весь в татуировках, но
при этом бородат. Когда наступила ночь индейцы сумели выкрасть его тело из
испанского лагеря и, оказав ему последнюю почесть, отравили его плыть по реке
Улуа, которая вынесла его тело в океан,
откуда он когда-то явился в эти земли.
 |
| Скульптурная кмопозиция Аллегория метисации, Четумаль, Кинтана-Роо Скульптор Карлос Эрнандес Террес (Carlos Hernández Terrés) |
О кончине Гонсало
Герреро в Пуэрто Кабайос, Гондурас, сообщается в письме губернатора Гондураса
Андреса де Сереседы (Andrés de Cerezeda), написанном на следующий день после
сражения 14 августа 1536 года:
“И стрелки из
аркебуз и другие люди, что сражались на подступах к берегу реки, и пушка на
носу корабля, так что и то и другое нанесли столько урона индейцам, что они
даже, по своей воле, пришли сообщить о своем повиновении и службе вашему
величеству. Сказал вождь Сисимба что, до того, как они сдались, стрелой из
аркебузы был убит один христианин-испанец, которого звали Гонсало Ароса и что
это он жил с индейцами в провинции
Юкатан на протяжении двадцати лет, или дольше, и что это он разгромил
первопроходца Монтехо. И так как живущие
там избавились от христиан, он [Герреро] явился сюда с пятидесятью каноэ помочь местным, чтобы убить нас, тех
кто был здесь до прихода первопроходца [...] И этот испанец, который сейчас был
мертв, ходил с татуированным телом и носил индейскую одежду.»
Главный архив
Индий, Севийя, раздел Управления, Аудиенсия Гватемалы, папка 39, раздел 6.
В целом личность Герреро
интересна не только тем, что он сумел ассимилироваться в совершенно новой
среде, но и тем, что он блестяще применял стратегическое мышление и свои познания
для того, чтобы суметь научить своих новых соплеменников отстаивать землю,
которая и для него стала родной. Без сомнения, он объяснил воинам-майя, что, когда
они видят испанцев, они должны замечать определенные действия, понимать их
значение и готовиться отразить определённый вид атаки или нападения. Например, если
испанец поднимал аркебузу в определенное положение, значит, он заряжал ее зарядом и клал порох, а
значит, пока он это делал, он был уязвим для атаки на опережение. Без этих объяснений
майя оставались бессильны перед испанцами – они несомненно все видели и замечали,
но не понимали значения этих движений, либо понимали их, но, когда уже было
слишком поздно.
Гонсало Герреро превратил
военную кампанию Монтехо против майя в настоящий провал, так как сумел предугадать
действия тех, кто сопровождал конкистадоров, тогда как испанцы не могли вовремя
интерпретировать действия майя, на стороне которых сражался Герреро.
Герреро, таким образом,
ставил себя на место своих неприятелей и пытался определить их планы и маневры,
тогда как испанцы не уважали коренные народности, видели в них дикарей. Однако это
было не так – у майя были свои обычаи и стратегии ведения военных действий, к тому
же они научились новым для них техникам, используемым испанцами, так что были готовы
для того, чтобы отражать их нападения.
Испанцы недооценивали
неприятеля, так как, по их мнению, это были невежественные существа. Майя же, наученные
Герреро, знали многое об испанцах, их крепостях, их наступательных тактиках.
Вот почему их сопротивление продлилось дольше, чем у многих других народностей.
Отец метисации
Памятник Гонсало Герреро,
«отцу метисации», в Мериде, Юкатан (Мекстка). Находится на бульваре Монтехо, на
другом конце которого расположены статуи конкистадоров Монтехо (отца и сына),
против которых сражался во время завоевания испанцами Юкатана.
Гонсало Герреро на
протяжении веков оставался личностью, презираемой испанцами, в особенности из-за
того, что он отошел от католической веры. Хронисты, почерпнувшие информацию об истории
от Херонимо де Агилара представляют Герреро персонажем странным и немного
пугающим. Агилар, точное духовное звание которого остается нам неизвестным (возможно он был помощником дьякона), описывает в своих рассказах свое поведение, противопоставляя
себя Герреро. Агилар утверждает, что остался чистым и целомудренным, верным богу
и королю, тогда как Герреро впал в соблазн взять жену и создать с ней семью,
смешать свою кровь с кровью индейцев, державших его в рабстве. Именно это, по мнению
Агилара, стало причиной того, что Гереро «потерялся» и принял язычество и культуру,
чуждую европейцу.
После обретения Мексикой
независимости от Испании многие представители новой нации и, в особенности, европейцы
стали проявлять интерес к индейским цивилизациям, древней американский истории
и экзотическим для них традициям и культурам. В особенности восхищения заслуживали
майя, не только из-за их познаний в математики и искусства, но и свободолюбия –
майя долго сохраняли независимость и окончательно уступили завоевателям только
в самом конце XVII века, в отличие от ацтеков, покорённых Кортесом в 1521 году. Среди прочих
персонажей заслужил нового внимания Герреро, и теперь он стал восприниматься, как
своего рода борец против колониализма и империалистических тенденций
европейской цивилизации. «Знаменитый перебежчик» удостоился упоминаний и памятников
и даже озеро недалеко от Бакалара,
штат Кинтана-Ро, названо в его честь - Лагуна Герерро.
Любопытно, что
один из памятников ему установлен в конце бульвара Монтехо (названном в честь
конкистадоров, которых он победил) в столице штата Юкатан, Мериде. Автором памятника
является скульптор Рауль Айяла (Raúl Ayala). Также, в гимне штата Кинтана-Роо есть строфа, в
которой говорится, о том, что эта земля стала местом смешения рас,
произошедшего от любви без унижения между Гонсало Герреро и За-асиль. (то есть, обращается внимание на то, что
первые дети-метисы появились на свет не от насилия, которое в большинстве своем
творили испанские солдаты и бывшие каторжники над местными женщинами).
Много вопросов и мало
ответов
После премьеры документального
фильма «Между двумя мирами. Гонсало Герреро», состоявшейся в г. Уэльва, Испания 12 октября 2013 года возникла новая волна интереса
к этому персонажу. В написании сценария и создании фильма принимал участие в
качестве консультанта Сальвадор Кампос Хара, историк из Университета Уэльвы, чья докторская работа посвящена жизни Гонсало Герреро
Исследователь утверждает,
что историческая база этого персонажа весьма хрупка, и будет таковой до тех
пор, пока новые документы не прольют новый свет на подробности его жизни. А пока
что все, относящееся к Герреро имеет характер загадки и спекуляции, даже само имя,
которое, по мнению исследователя, является не более чем художественным вымыслом
хрониста Франсиско Лопеса де Гомары, одного из первых создавшего литературный опус,
посвященный встрече двух миров, «Общая история Индий», но при этом никогда не
выезжавшего из Испании, ни взявшего интервью у кого-нибудь, кто мог быть лично знаком
с Герреро.
По словам
Сальвадора Кампоса, выделив три привлекающие внимание черты в биографии Герреро–
тот факт, что он женился на женщине из майянского племени, что согласился на то,
чтобы покрыть свое тело насечками и татуировками, на манер майя и что сражался против
испанцев, становится понятен интерес общественности к этому персонажу, возникший сначала в
Мексике и потом и в Испании.
Неудивительно, что он вдохновил на создание романов,
рассказов, стихов, театральных произведений, киносценариев и даже представления
фламенко.
Тем не менее, исследователь
из Уэльвы, убежден, что «Герреро остался бы незамеченным историками, если бы не
необходимость оправдать и понять сокрушительный провал конкисты Юкатана,
предпринятой Франсиско де Монтехо. Поэтому, в большой степени Герреро является производным
испанской пропаганды той эпохи, которая нашла отличного персонажа, которого
можно обвинить в том, что жестокие майя оказались более организованными в военном
смысле и оказали сопротивление невиданное во время Конкисты. Идея, которая
несмотря ни на что, не основывается на научных доказательствах, потому что их
попросту нет. Более того, строго научно
мы можем утверждать, что Гонсало Герреро никогда не существовал, или что его
звали совсем по-другому, или, что испанцев, оказавшихся в таких условиях и оставшихся
на Юкатане при подобных обстоятельтсвах было несколько, и так возник
собирательный образ».
Еще один вопрос, относящийся
к Гонсало Герреро – это точное место его рождения. По мнению Кампоса, на этот вопрос
ответить сложно, с чисто научной точки зрения, для этого просто нет надёжных данных.
О месте его рождения говорят два источника: Гонсало Фернандес де Овьедо (Gonzalo Fernández de Oviedo) говорит, что Герреро происходил из Графства Ньеблы (condado de Niebla);а по сведениям Берналя Диаса дель
Кастийо, присутствовавшего при освобождении Херонимо Агилара, первым
рассказавшего испанцам о Герреро, Гонсало был уроженцем Палоса. Являются ли эти
два сообщения взаимоисключающей информацией, и если это так, какое из них более
достоверно?
Возможно, именно из-за
стольких пробелов в биографии этого персонажа, создающих почву для выдумок, Герреро
не перестает рождать интерес к своей личности, окутанной ореолом романтики. Ведь
этот испанец несомненно, понимал, что в
долгосрочной перспективе сопротивление колонизаторам было бесполезно, тем не менее, он побуждал
своих новых соплеменников продолжать противостоять европейцам, защищая землю.
Он бросил свой жребий вместе с этими непохожими на него существами, которых он
научился любить и уважать. Его дети были детьми этой земли и люди, среди
которых он остался – его людьми, которых он не мог не пытаться защитить.
 |
| История Гонсало Герреро вдохновила на произведений в самых разных жанрах искусства. Многие, кто знаком с этой считают, что главный герой известного фильма Дж. Кэмерона "Аватар" имеет много сзодства с образом Герреро. Фото La Jornada |
По статьям:
Комментариев нет:
Отправить комментарий